عَنِ ابْنِ عَبَّاسٍ، أَنَّ هِلاَلَ بْنَ أُمَيَّةَ قَذَفَ امْرَأَتَهُ عِنْدَ رَسُولِ اللَّهِ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ بِشَرِيكِ بْنِ سَحْمَاءَ، فَقَالَ النَّبِيُّ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ: الْبَيِّنَةَ أَوْ حَدٌّ فِي ظَهْرِكَ، فقَالَ يَا رَسُولَ اللَّهِ إِذَا رَأَى أَحَدُنَا رَجُلاً عَلَى امْرَأَتِهِ يَلْتَمِسُ الْبَيِّنَةَ؟ فَجَعَلَ النَّبِيُّ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ يَقُولُ: الْبَيِّنَةَ وَإِلاَّ فَحَدٌّ فِي ظَهْرِكَ، فَقَالَ هِلاَلٌ: وَالَّذِي بَعَثَكَ بِالْحَقِّ نَبِيًّا إِنِّي لَصَادِقٌ وَلَيُنْزِلَنَّ اللَّهُ فِي أَمْرِي مَا يُبَرِّئُ ظَهْرِي مِنَ الْحَدِّ، فَنَزَلَتْ: ( وَالَّذِينَ يَرْمُونَ أَزْوَاجَهُمْ وَلَمْ يَكُنْ لَهُمْ شُهَدَاءُ إِلاَّ أَنْفُسُهُمْ ) قَرَأَ حَتَّى بَلَغَ ( لمِنَ الصَّادِقِينَ ) فَانْصَرَفَ النَّبِيُّ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ، فَأَرْسَلَ إِلَيْهِمَا فَجَاءَا فَقَامَ هِلاَلُ بْنُ أُمَيَّةَ فَشَهِدَ وَالنَّبِيُّ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ يَقُولُ: اللَّهُ يَعْلَمُ أَنَّ أَحَدَكُمَا كَاذِبٌ، فَهَلْ مِنْكُمَا مِنْ تَائِبٍ؟ ثُمَّ قَامَتْ فَشَهِدَتْ، فَلَمَّا كَانَ عِنْدَ الْخَامِسَةِ أَنَّ غَضَبَ اللَّهِ عَلَيْهَا إِنْ كَانَ مِنَ الصَّادِقِينَ وَقَالُوا لَهَا: إِنَّهَا مُوجِبَةٌ، قَالَ ابْنُ عَبَّاسٍ: فَتَلَكَّأَتْ وَنَكَصَتْ حَتَّى ظَنَنَّا أَنَّهَا سَتَرْجِعُ، فَقَالَتْ: لاَ أَفْضَحُ قَوْمِي سَائِرَ الْيَوْمِ، فَمَضَتْ فَقَالَ النَّبِيُّ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ: أَبْصِرُوهَا فَإِنْ جَاءَتْ بِهِ أَكْحَلَ الْعَيْنَيْنِ سَابِغَ الأَلْيَتَيْنِ خَدَلَّجَ السَّاقَيْنِ فَهُوَ لِشَرِيكِ بْنِ سَحْمَاءَ. فَجَاءَتْ بِهِ كَذَلِكَ فَقَالَ النَّبِيُّ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ: لَوْلاَ مَا مَضَى مِنْ كِتَابِ اللهِ لَكَانَ لِي وَلَهَا شَأْنٌ.
[‘Абдуллах] ибн ‘Аббас, да будет доволен Аллах им и его отцом, передаёт, что Хиляль ибн Умайя, да будет доволен им Аллах, в присутствии Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, обвинил свою жену в совершении прелюбодеяния с Шариком ибн Сахмой и Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал Хилялю: «Либо представь доказательства, либо готовь свою спину для наказания [за клевету]». Хиляль сказал: «О Посланник Аллаха, неужели после того, как кто-нибудь из нас увидит другого мужчину на своей жене, он должен ещё представлять доказательства?!» Однако Пророк, мир ему и благословение Аллаха, стал повторять: «Либо представь доказательства, либо готовь спину для наказания». Тогда Хиляль воскликнул: «Клянусь Тем, Кто послал тебя пророком с истиной, я действительно говорю правду, а Аллах обязательно ниспошлёт тебе то, что спасёт мою спину от наказания!» И действительно Аллах ниспослал: «А свидетельством каждого из тех, которые обвиняют своих жён в прелюбодеянии, не имея свидетелей, кроме самих себя, должны быть четыре свидетельства Аллахом о том, что он говорит правду, и пятое о том, что проклятие Аллаха ляжет на него, если он лжёт. Наказание будет отвращено от неё, если она принесёт четыре свидетельства Аллахом о том, что он лжёт, и пятое о том, что гнев Аллаха падёт на неё, если он говорит правду» (24:6–9). После этого Пророк, мир ему и благословение Аллаха, послал за ними, и они пришли. Хиляль встал и произнёс необходимые клятвы. А Пророк, мир ему и благословение Аллаха, говорил: «Поистине, Аллаху известно, что один из вас лжёт. Не покается ли кто-нибудь из вас?» А потом со своего места поднялась жена Хиляля и стала приносить свои клятвы, но, когда она дошла до пятой, то есть до призыва на себя гнева Аллаха в случае, если её муж говорит правду, люди остановили её, сказав: «Эта клятва и в самом деле навлечёт на тебя гнев Аллаха, если ты виновна!» Ибн ‘Аббас сказал: «После этого она запнулась и замолчала, и мы подумали, что она возьмёт свои слова обратно, но она воскликнула: “Я не покрою позором своих соплеменников на всю оставшуюся жизнь!” — и продолжила клясться. Тогда Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: “Понаблюдайте за ней: если она родит ребёнка с будто подведёнными сурьмой глазами, большими ягодицами и толстыми ногами, значит, он — от Шарика ибн Сахмы”. Когда же она и в самом деле родила такого ребёнка, Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: “Если бы об этом уже не было сказано в Книге Аллаха, я бы поступил иначе!”»