عَنْ زَيْنَبَ بِنْتِ أَبِي سَلَمَةَ، أَنَّهَا قَالَتْ: دَخَلْتُ عَلَى أُمِّ حَبِيبَةَ حِينَ تُوُفِّيَ أَبُوهَا أَبُو سُفْيَانَ، فَدَعَتْ بِطِيبٍ فِيهِ صُفْرَةٌ خَلُوقٌ أَوْ غَيْرُهُ، فَدَهَنَتْ مِنْهُ جَارِيَةً، ثُمَّ مَسَّتْ بِعَارِضَيْهَا، ثُمَّ قَالَتْ: وَاللَّهِ مَا لِي بِالطِّيبِ مِنْ حَاجَةٍ، غَيْرَ أَنِّي سَمِعْتُ رَسُولَ اللَّهِ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ يَقُولُ: لاَ يَحِلُّ لاِمْرَأَةٍ تُؤْمِنُ بِاللَّهِ وَالْيَوْمِ الآخِرِ أَنْ تُحِدَّ عَلَى مَيِّتٍ فَوْقَ ثَلاَثِ لَيَالٍ، إِلاَّ عَلَى زَوْجٍ أَرْبَعَةَ أَشْهُرٍ وَعَشْراً. قَالَتْ زَيْنَبُ: وَدَخَلْتُ عَلَى زَيْنَبَ بِنْتِ جَحْشٍ حِينَ تُوُفِّيَ أَخُوهَا، فَدَعَتْ بِطِيبٍ فَمَسَّتْ مِنْهُ، ثُمَّ قَالَتْ: وَاللَّهِ مَا لِي بِالطِّيبِ مِنْ حَاجَةٍ، غَيْرَ أَنِّي سَمِعْتُ رَسُولَ اللَّهِ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ يَقُولُ وَهُوَ عَلَى الْمِنْبَرِ: لاَ يَحِلُّ لاِمْرَأَةٍ تُؤْمِنُ بِاللَّهِ وَالْيَوْمِ الآخِرِ أَنْ تُحِدَّ عَلَى مَيِّتٍ فَوْقَ ثَلاَثِ لَيَالٍ، إِلاَّ عَلَى زَوْجٍ أَرْبَعَةَ أَشْهُرٍ وَعَشْراً. قَالَتْ زَيْنَبُ: وَسَمِعْتُ أُمِّي أُمَّ سَلَمَةَ تَقُولُ: جَاءَتِ امْرَأَةٌ إِلَى رَسُولِ اللَّهِ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ فَقَالَتْ: يَا رَسُولَ اللَّهِ إِنَّ ابْنَتِي تُوُفِّيَ زَوْجُهَا عَنْهَا، وَقَدِ اشْتَكَتْ عَيْنَهَا أفَنَكْحُلهَا؟ فَقَالَ رَسُولُ اللَّهِ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ: لاَ. مَرَّتَيْنِ أَوْ ثَلاَثاً، كُلُّ ذَلِكَ يَقُولُ: لاَ. ثُمَّ قَالَ رَسُولُ اللَّهِ صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ: إِنَّمَا هِيَ أَرْبَعَةُ أَشْهُرٍ وَعَشْرٌ، وَقَدْ كَانَتْ إِحْدَاكُنَّ فِي الْجَاهِلِيَّةِ تَرْمِي بِالْبَعْرَةِ عَلَى رَأْسِ الْحَوْلِ. قَالَ حُمَيْدٌ: فَقُلْتُ لِزَيْنَبَ: وَمَا تَرْمِي بِالْبَعْرَةِ عَلَى رَأْسِ الْحَوْلِ؟ فَقَالَتْ زَيْنَبُ: كَانَتِ الْمَرْأَةُ إِذَا تُوُفِّيَ عَنْهَا زَوْجُهَا دَخَلَتْ حِفْشاً، وَلَبِسَتْ شَرَّ ثِيَابِهَا، وَلَمْ تَمَسَّ طِيباً وَلاَ شَيْئاً، حَتَّى تَمُرَّ بِهَا سَنَةٌ، ثُمَّ تُؤْتَى بِدَابَّةٍ: حِمَارٍ أَوْ شَاةٍ أَوْ طَائِرٍ، فَتَفْتَضُّ بِهِ، فَقَلَّمَا تَفْتَضُّ بِشَيْءٍ إِلاَّ مَاتَ، ثُمَّ تَخْرُجُ فَتُعْطَى بَعْرَةً فَتَرْمِي بِهَا، ثُمَّ تُرَاجِعُ بَعْدُ مَا شَاءَتْ مِنْ طِيبٍ أَوْ غَيْرِهِ.
Зейнаб бинт Абу Саляма, да будет доволен Аллах ею и её отцом, передаёт: «Когда умер Абу Суфьян ибн Харб, да будет доволен им Аллах, отец [жены Пророка, мир ему и благословение Аллаха] Умм Хабибы, да будет доволен ею Аллах, я зашла к ней, а она велела принести жёлтые благовония из шафрана или чего-то другого, умастила ими рабыню, нанесла их на щёки себе, а потом сказала: “Клянусь Аллахом, нет мне нужды в этих благовониях, однако я слышала, как Посланник Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, сказал, стоя на минбаре: ‹Не дозволено женщине, верующей в Аллаха и в Последний день, соблюдать траур свыше трёх дней по кому-то, кроме мужа, — по нему она должна соблюдать траур четыре месяца и десять дней›”». Зейнаб сказала: «А потом я зашла к Зейнаб бинт Джахш, да будет доволен ею Аллах, когда умер её брат, и она тоже велела принести себе благовония, умастилась ими, а потом сказала: “Клянусь Аллахом, нет мне нужды в этих благовониях, однако я слышала, как Посланник Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, сказал, стоя на минбаре: ‹Не дозволено женщине, верующей в Аллаха и в Последний день, соблюдать траур по покойному свыше трёх дней, и только по мужу она должна соблюдать траур четыре месяца и десять дней›”». Зейнаб также сказала: «Я слышала, как моя мать Умм Саляма рассказывала: “К Посланнику Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, пришла одна женщина и сказала: ‹О Посланник Аллаха, муж моей дочери умер, а у неё болят глаза. Можно ли нам подвести ей глаза сурьмой?› Посланник Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, сказал ‹Нет› два или три раза. Затем Посланник Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, сказал: ‹Траур следует соблюдать четыре месяца и десять дней. А ведь во времена невежества одна из вас бросала верблюжий помёт спустя год после смерти мужа*!›”» Хумайд, один из передатчиков хадиса, спросил Зейнаб: «А что означают его слова “Одна из вас бросала верблюжий помёт спустя год после смерти мужа!”?» Зейнаб ответила: «В те времена, если у женщины умирал муж, она входила в крошечное жилище, надевала худшую одежду и не прикасалась ни к благовониям, ни к чему-то подобному, а по прошествии года к ней приводили животное. Это мог быть осёл, овца или птица, и она вытиралась об него, после чего животное редко оставалось в живых**. А потом ей давали помёт, и она бросала его [, что символизировало окончание траура]. После этого она снова могла использовать благовония и всё остальное, от чего отказалась в этот период».